Я узнал об институте почти сразу как приехал в Питер из Подмосковья, это был 2000 год. Так как я всю жизнь рисовал, то обучение продолжил в изостудии при Доме детского творчества. Я рисовал постановки, натюрморты, старался выглядеть достойно в глазах преподавателя. Как-то раз, он сказал, что мне следует поступить в Северо-Западный институт печати, что там и подготовка хорошая и имя можно сделать. Я запомнил его слова, но не придал им совершенно никакого значения. Но дальше случилась странная штука. Я рисовал фрагмент головы Давида. Рисовал очень долго и не очень бодро, и тут случилось озарение. Внезапно и чётко я понял: вот то дело, которым буду заниматься всю жизнь.
На примете у меня было несколько вузов, но на подготовительные курсы я пошёл в Институт печати. Помню, меня безумно поразила классическая акварель, висевшая в том кабинете, где мы заполняли документы. Я даже не слушал, что мне говорят, только смотрел на эту акварель с оленьим черепом, крынкой, корзиной и думал, что если кто-то здесь может так рисовать, то место стоящее. А еще здание мне понравилось, уютно как-то, крутые лестницы, прохладно.
Подготовительные курсы… Ну, а потом экзамены (на рисунке попался всеми ужасно не любимый Гермес), кефир у памятника Джамбула, список на дверях, я — над чертой. Прекрасное, счастливое лето.
В институте всё нравилось. Я даже не припомню ничего, что бы не нравилось. Физкультура, разве что не нравилась — никак не мог понять, например, для чего она нам.
От работы испытывал наслаждение, когда мы первый раз рисовали череп. Настоящий, реальный череп, а не поделку какую-нибудь. Я рисовал один раз семь часов подряд, настоящий экстаз.
Очень боялся делать книгу. Было столько вопросов: как, что, почему, откуда брать текст, откуда картинки. Но потом успокоился и дело пошло. Когда я на втором курсе уже выставлялся в Союзе (спасибо Галине Борисовне) было удивительное чувство, что, наконец, получилось. Получилось не в смысле поразить кого-то или добиться признания, нет… получились сами иллюстрации. Я пытался немного подражать Клаусу Энзикату, мне дико нравился его стиль. И я радовался, что добился некоторого сходства.
Конечно же, огромное счастье доставляла живопись с Олегом Викторовичем. Он так душевно нас учил и наставлял! Но слова вряд ли могут передать это ощущение. Всё как-то не так звучит, чувствовалось чище, острее, трогательнее. И лекции мне очень нравились: предметы которые можно было выучить, я всегда сдавал на пять. Все просто: выучил — сдал.
История костюма, история искусства — чудесно было!
Что может нравиться в процессе обучения? Сам процесс. Он-то и был сутью. И даже когда была мерзкая погода, в институте всегда было тепло, ощущалось что ты здесь по праву и с каждым годом это право всё крепнет. Вот ты уже ходишь посмотреть на перваков, как мы это называли. Или идёшь с важным видом, руки по локоть в краске, спускаешься с чердака, а если с чердака, значит ты кто? Правильно, пятикурсник, а, значит, на тебя положено смотреть с немым восхищением. Даже дорога радовала каждый день — набережная Фонтанки, это тоже фантастика!
Я от души благодарен всем, кто меня наставлял, помогал, ругал. Сейчас я сам себе хозяин, сам арт-директор и, получается, сам себя должен ругать и ругать других. Это трудно, иногда очень трудно. А в институте было забавно. Особенно, когда ты не понимал, за что тебя хвалят или ругают. Помню, как мечтал о похвале совета — прямо как о манне небесной. За 5 лет я набрал три таких оценки.
Наверное, самые яркие ощущения были от занятий с Олегом Викторовичем Зверлиным. Его голос, манера речи, улыбка… это же была магия просто, а не учёба. Ты понимал, что здесь и сейчас всё получится, не может не получится. А его рассказы — из глубин фантастической начитанности. Когда я прочитал его книги, понял что слышали мы лишь крупицу.
Ещё очень важны были «пинки» Анны Леонидовны Карповой. Первый — очень важный — момент был на 3 курсе, когда она дала мне понять, что не стоит считать себя самым лучшим рисовальщиком в мире, надо выбросить дурь из головы и работать. Когда я понял пластику, рисунок пошёл в гору, и я не раз вспоминал её слова. А второй момент был на пятом курсе, на теории композиции, когда она сказала, чтобы я «перестал петь чужим голосом, раскрылся и делал всё по-настоящему». Бурю чувств я тогда испытал, потратил два дня на одну картинку, и произошёл прорыв. Я понял, что такое «пятно», как может звучать композиция, что музыка и графика —это суть одно. Тогда было страшновато, а сейчас кажется, что можно бы и ещё жестче.
Благодарен я и Галине Борисовне Лавренко. Я её подводил несколько раз, за что мне ужасно стыдно до сих пор, но она всё-таки каждый раз прощала меня, помогала разрешить сомнения. В том числе – и на дипломе. А история искусства, книги и костюма — какая это была отрада! Ирина Александровна, как вы терпели все наши выкрутасы?
Карьера моя сложилась удачно, хотя «Карьера» звучит как-то не очень верно. Был бы я менеджером — тогда да. Я же занимаюсь любимым делом.
Работаю давно, со второго курса. Сначала меня приютили в институтском издательстве. Очень важный был этап, я начал понимать, что такое ответственность, сроки и так далее. Потом была череда «кидалова»: кому не хочется поживиться молодой энергией студента? Этот этап был ещё важнее, чем предыдущий. Нужно было побороть страх, звонить, говорить о деньгах, о сроках, брать на себя обязательства. С шестого−седьмого раза стало получаться.
В начале 6 курса я всерьез решил идти искать работу. И тут мне позвонил мой однокурсник Михаил Пигичка, рассказал, что есть люди, которые ищут дизайнера. Я понял, что нужно очень быстро всё сделать. Миша очень мне помог, и фактически он устроил меня туда, где я работаю по сей день. Я отправил всё в ужасной спешке и стрессе. А через день приятный женский голос в трубке спросил, когда я могу встретиться по поводу работы.
Так мы и познакомились с Маргаритой Васильевой, креативным директором агентства «Паприка». Я был готов на все, но когда услышал, что нужно будет делать знаки, фирстили и рисовать, у меня просто глаза на лоб полезли. Мне показалось, что у меня на лбу висит список моих любимых дел, а Маргарита его читает. Фантастическое было ощущение. В общем, таким оно и остаётся до сих пор. Много свободы, много отличных заказов и друг — креативный директор.
Мои увлечения, моя жизнь и то дело, которым занимаюсь — это по сути одно и то же. От заказчиков я отдыхаю на каких-то своих проектах, продолжаю учиться в дизайнерских школах, хожу на семинары. Ну и сейчас увлёкся торговлей на фондовой бирже. Оказалось, что это не такое уж сложное дело. Математика пятого класса и немножко логики — вот и вся премудрость.
← Вернуться на страницу выпускников
Наверх ↑
СПбГУПТД
